От идиллии к раздражению
«Первый опыт был довольно успешным, – вспоминает координатор проекта в 2022 году Алексей Иванов. – Удалось быстро достичь, пусть и хрупкого, но доверия между художниками и местными жителями, большинство из которых составляют владельцы лодочных гаражей, расположенных на берегу Нарвского водохранилища. Я бы назвал этот год «материальным»: резидент из Мексики Энрике Руора построил хлебную печь, а швейцарец Маурин Бисиг возвел над ней навес из цельного дуба. Местные много помогали нам советами и инструментами, часто приходили просто поболтать».

Но, оговоримся, уже и в первый год проекта не все шло гладко. «В адрес проекта было направлено письмо с десятками подписей, в нем требовалось “прекратить бардак и шатание”. Тем не менее я бы всё же счёл этот опыт успешным — если рассматривать его как смелый эксперимент», — подчёркивает Иванов.
Олднако объектом назойливого внимания Кулгу стал еще до запуска проекта арт-посольства нарвской резиденции.

«В 2018 году музыкальный фестиваль Station Narva организовал у нас одну из своих сцен. Мы тогда здорово повеселились, но после этого начали получать слишком много внимания. Люди стали буквально приезжать сюда автобусами», – рассказывает Владимир, местный житель.

Романтичное название «Нарвская Венеция», родившееся в ходе рекламной кампании фестиваля, сыграло с этим местом злую шутку: оно стало своеобразной туристической достопримечательностью, и поток любопытных гостей оказался тяжелым испытанием для местных жителей. «Мы установили на въезде ворота и таблички, запрещающие съемку, но это почти не помогает. Сохранить приватность становится все сложнее», – сетует Владимир.

Размывание доверия
Несмотря на изначальный энтузиазм и продуктивные контакты, со временем доверие местных жителей к творческому развитию этой части Нарвы стало размываться. И дело здесь даже не в художниках, а в последствиях популяризации Кулгу.
«Шастают тут с камерами, а я, может, в трусах шашлыки жарю. И никто не будет разбираться – художник ты или зевака», – резко комментирует Владимир.
Новые резиденты, приезжающие ежегодно, воспринимаются местными жителями уже с настороженностью и зачастую с подозрительностью. Художники и антропологи, изначально пытавшиеся завоевать доверие и наладить контакт, оказываются втянутыми в сложный конфликт между стремлением понять местное сообщество и последствиями внезапной популярности места.

Каждый год всё начинается почти с нуля. Постоянная смена участников мешает выстроить устойчивые связи, а местные жители всякий раз заново учатся доверять — или не доверять — незнакомцам.
Шастают тут с камерами, а я, может, в трусах шашлыки жарю. И никто не будет разбираться – художник ты или зевака.

«Когда мы говорим о построении такого рода отношений между местным сообществом и художниками, важно сохранять скепсис: что вообще такое это сообщество? Думаю, люди в NART постепенно начинают понимать, чем является сообщество Кулгу, кому здесь можно доверять, а к кому, возможно, стоит относиться с осторожностью», — отмечает куратор проекта 2025 года Сара Мильдеберг.

Антропология “в поле” – методы и задачи
Участник первого года проекта антрополог Кевин Моллой отмечает, что наладить контакт по приезде на Кулгу ему оказалось легче, чем он ожидал. “Я понятия не имел, что меня ждет, потому что прежде ничего не знал об этом месте, но готовность некоторых людей помогать стала приятным открытием”.
Он также подчёркивает, что понял: для реализации своего проекта так, как он это задумывал, ему необходимо больше времени. “Настоящая этнография требует времени — чтобы выстроить отношения и завоевать доверие сообщества”, — добавляет он.

«Тем не менее мой первый опыт оказался очень удачным. Сначала я познакомился с местным мужчиной, который уже через пару минут разговора пригласил меня на барбекю. Это было неожиданно — я думал, что наладить контакт будет сложно, что люди отнесутся с подозрением: кто я такой, зачем приехал? Конечно, некоторые именно так и думали, но я старался быть максимально уважительным.

А через пару дней я пытался открыть дверь в гараже, где жил, — она заедала и цеплялась за пол. Мимо проходил парень, немного говоривший по-английски. Он позвал друга, который знал только русский. Они принесли инструменты, сняли дверь, починили её и поставили обратно. А спустя всего пять минут его жена подъехала на машине и подарила мне копчёную рыбу и печенье», — вспоминает Моллой.

Художественная миссия под вопросом
У самих художников тоже возникают сомнения по поводу своей роли. “Я испытывала внутренние противоречия. Еду ли я туда просто как очередной художник, пытающийся создать что-то своё и получить эстетический опыт, или это реальная возможность понять и как-то передать образ жизни местных жителей”, – говорит Хильдегард Рейманн, проводящая свое исследование на Кулгу в этом году.
У самих художников также возникают сомнения относительно своей роли.
«Я испытывала внутренние противоречия. Еду ли я туда просто как очередной художник, стремящийся создать что-то своё и получить эстетический опыт, или это реальная возможность понять образ жизни местных жителей и попытаться его передать?» — говорит Хильдегард Рейманн, которая в этом году проводит своё исследование на Кулгу.
“Прошлый год подтвердил, что решение перенести нашу базу — место, где живут и работают художники, — с центра гаражного сообщества на его окраину было правильным.

Возникает вопрос: является ли искусство в подобных обстоятельствах действительно полезным инструментом или оно превращается в поверхностный туризм, привлекающий излишнее внимание?

Руководитель резиденции и инициатор проекта «Нарвская Венеция» Йоханна Раннула признаёт, что её задача непроста, но отмечает и определённый прогресс.
«С самого начала мы столкнулись с настороженностью и возражениями — мол, соберётесь тут шабаши устраивать, не нужно нам этого. Тем не менее уже в первый год нам, пусть и не без оговорок, удалось достичь поставленных целей: выстроить доверие, наладить контакты. Мы стараемся адаптироваться к обстоятельствам и учитывать обратную связь”, — говорит Раннула.

Сейчас художники базируются в районе Ремельга, недалеко от самых крайних гаражей Кулгу. “Прошлый год подтвердил, что решение перенести нашу базу — место, где живут и работают художники, — с центра гаражного сообщества на его окраину было правильным. Хотя участникам стало немного сложнее устанавливать связи с местными жителями, мы перестали быть столь раздражающим фактором» – поясняет руководитель резиденции.

Что дальше?
Сегодня в NART вынуждены решать сложный вопрос: как сохранить баланс между интересами местных жителей и стремлением арт-резиденции к развитию и культурному обмену. В этом контексте необходимо пересмотреть не только формат работы художников, но и саму стратегию взаимодействия с Кулгу.
Организаторы резиденции осознают эти проблемы и пытаются адаптировать проект под новые условия, стремясь снизить напряжение. “Также надо понимать, что внимание, проявляемое к этому месту публикой, уже никуда не денется. Его необходимо канализировать во что-то, что будет выполнять функцию моста между Кулгу, его жителями и остальным миром – своеобразную точку входа. Это может быть что-то физическое – как наша первая версия проекта с “посольством”. А может что-то привязанное ко времени, а не к пространству – день открытых дверей, праздник у костра”, – рассуждает Йоханна Раннула.

Инвазивность также следует держать под контролем —больше учитывать обратную связь и смотреть на происходящее широко открытыми глазами.
«Мой подход — это погружение, антропологический метод, где местные жители становятся соавторами знания. Я не диктую, что важно, а слушаю их. Стараюсь быть максимально открытым: объясняю, что делаю, прошу разрешения на съёмку. Если возникало ответное давление или настороженность, мне это даже нравилось — это вполне оправданно. Такие моменты становились поводом для обсуждений, которые становились частью самого процесса.

Для такого глубинного подхода нужно время — недели, месяцы, годы. Это совместные ужины, прогулки, рыбалка, разговоры. Только так можно построить доверие», — подчёркивает Кевин Моллой, которого знакомство с Кулгу вдохновило на написание масштабного научного исследования о Нарве и приграничье.

Таким образом, «Нарвская Венеция» сегодня оказалась в непростой ситуации: с одной стороны — стремление сохранить уникальный творческий формат, с другой — необходимость учитывать интересы местного сообщества, которые порой остаются неясными или вовсе игнорируются.

07.08.2025
Источник изображения:Фото: Владимир Вшивцев
Автор видео 
Редактор:Нарвская Газета
Источник:gazeta.ee